«Сам Бог является нам и становится содержанием нашей жизни»

12 марта. Проповедь епископа Арсения в Неделю 2-ю Великого поста, свт. Григория Паламы, архиепископа Фессалонитского, в храме Преображения Господня с. Бронница Новгородского района.

«Всех вас, дорогие братья и сëстры, сердечно поздравляю с праздником и передаю вам благословение митрополита Новгородского и Старорусского Льва. Как всем нам известно, второе воскресенье Великого поста посвящено памяти святителя Григория Паламы, архиепископа Фессалоникийского. И каждое воскресенье Великого поста мы задумываемся над смыслом его посвящения, как Недели Торжества Православия, так и последующих, тому или иному событию, тому или иному святому. Мы можем задаться вопросом, почему эта Неделя посвящена именно этому святителю, а не кому-то из древних великих святых, допустим, кому-то их вселенских учителей и святителей – Василию Великому, Григорию Богослову или Иоанну Златоусту. Надо сказать, что установление памяти святителя Григория Паламы на второе воскресенье Великого поста достаточно позднее явление, и, конечно, оно не могло возникнуть раннее жизни и кончины самого святителя, то есть раннее XIV века. О том, чему изначально был посвящён этот день, церковная традиция повествует нам сегодняшним евангельским чтением, а это рассказ об исцелении Господом расслабленного. Празднование же памяти святителя Григория Паламы сегодня является как бы продолжением празднования прошлого воскресенья – Недели Торжества Православия, потому что именно в учении святителя Григория в XIV столетии Церковь увидела аутентичное изложение Священного Предания, которое сохранялось Церковью на протяжении всех предшествующих столетий и будет передаваться последующим христианским поколениям на протяжении всей последующей истории.

О богословии и учении святителя Григория Паламы написаны тома богословской литературы, и очень трудно в рамках краткого слова передать самую суть этого учения. Оно ещё называется исихазмом, от слова «исихия» – безмолвие, безмолвная молитва, или «паламизмом» по имени самого выразителя этого учения, этой богословской традиции Церкви. В XIV веке святитель Григорий вступил в спор с теми рационалистически мыслящими богословами, которые отрицали афонскую практику исихии, шире говоря, восточно-христианскую практику монашеской умной молитвы. Эти богословы считали, что благодать Божия – это некая сила, которая посылается Богом тем людям, которые идут по пути спасения. Суть учения Григория Паламы заключается в том, что благодать – это не какая-то безликая сила, которая посылается Богом подвижникам, а это Сам Бог, обращённый к миру. Оппоненты Григория Паламы говорили, что Бог непознаваем, мы можем говорить только о Нём, что Он ЕСТЬ, а о том, ЧТО Он есть, мы сказать ничего не можем. И Григорий Палама соглашался с этим, говоря: да, сущность Божия, действительно, непознаваема, но мы не можем говорить о Боге только лишь, что Он есть, мы не можем говорить о Нём лишь только в третьем лице. Настоящее богословие – это обращённость к Богу, это знание Бога. Не знание о Боге, а знание Самого Бога, Который открывает Себя своему творению. Настоящее богословие всегда обращается к Богу – не «Он», а «Ты». И святитель Григорий защищал весь этот молитвенный и аскетический опыт восточно-христианской традиции.

В какой-то момент те же размышления и те же споры коснулись природы того света, который воссиял на горе Фавор во время Преображения Господня. И те, кто спорил со святителем Григорием, говорили о том, что это был обычный свет, созданный Богом, который дано было увидеть апостолам для того, чтобы они уразумели тайну Божества Господа Иисуса Христа. И опять же, верный не столько своим принципам, сколько всему опыту восточно-христианской традиции, святитель Григорий говорит следующее. Фаворский свет – это нетварный свет, это та же самая благодать Божия, ставшая видимой. Это Сам Господь в Своей обращённости к миру, в обращённости к апостолам в данном случае, в обращённости к святым. Опыт этого света, созерцание этого света есть у святых подвижников. И Палама говорит, прежде всего, о тех, кого лично знал – об афонских монахах. Но и в более широком смысле, речь идёт о том, что переживание Бога может быть опытным. Недостаточно просто рационально признавать, что да, мол, Бог есть, я с этим согласен. Вся подлинно церковная традиция говорит о том, что мы можем познать Бога в нашей жизни, быть причастными Ему, ощутить Его присутствие, вступить с Ним в таинственное богообщение. И это будет залогом, началом вечной жизни, сущностью которой является также общение с Богом. А если же мы просто рационально признаёт Его бытие, то мы вступаем на путь сухих схоластических рассуждений, которые как раз находятся за рамками церковной традиции. Это язык сухих учебников, язык мёртвый, который может много говорить о Боге, но по-настоящему не говорит нам ничего.

Благодать Божия открывается не только святым подвижникам, но всем истинным благочестивым христианам, которые идут по пути спасения, которые стремятся к богообщению, которые когда-то ощутили в своей жизни это присутствие Божие в разных формах, в разной степени. И без этого ощущения присутствия Бога в своей жизни и в этом мире невозможно по-настоящему стать верующим человеком. Невозможно по-настоящему прийти ко Христу, не зная Его, а только соглашаясь, что, может быть, такой человек когда-то существовал. Весь опыт Церкви и еë святых говорит о живом, непосредственном знании Бога. И это благодатное знание открывается нам в молитве, в посте, в христианском доброделании, в таинствах церковных, прежде всего, в таинстве Евхаристии. Когда благодаря таинствам, молитве, христианской жизни, верности Христовым заповедям благодать Божия касается нас, то это не какая-то безликая сила, это не что иное, как Сам Бог, Который входит в нашу жизнь. Сам Бог является нам и становится содержанием нашей жизни.

В этом заключается учение святителя Григория, и об этом напоминает нам сегодня Церковь в период Великого поста, преподавая столь важное и нужное для нас всех наставление. Это важно помнить нам всегда: Бог не где-то бесконечно далеко, Он не в каких-то книгах или мифах. Он здесь, в моей судьбе, Он здесь и сейчас, в этой церкви, Он в нашей жизни. Он промыслительно руководит как историей мира, так и моей личной жизнью, и благодать Божия, которая совершает наше спасение, делает нас сопричастными Христу, а Христос именно для этого стал сопричастен нам. То есть Бог Сын стал одним из нас, Сыном Человеческим, для того, чтобы, как говорили древние отцы, сыны человеческие стали сынами Божиими. «Бог воплотился, чтобы мы обожились», вот святоотеческий принцип. И обо всём этом Православная Церковь провозглашает в течение всей своей истории.

И этот в день, когда мы прославляем святого, учившего о нетварном свете и о Божественной благодати, промыслом Божиим, мы провожаем «в путь всея земли» иерея Владимира, которого многие прихожане этого храма знали и любили. Он был заштатным клириком Псковской епархии, а в последние годы своей жизни жил и нёс по мере сил своё пастырское служение здесь, в пределах Новгородской епархии, в Броннице. Что удивительно, все молитвы, которые возносятся Церковью за усопших, не проникнуты каким-то чувством отчаяния, не проникнуты каким-то безнадежным трауром. Во всех них сквозит радостная надежда и вера, которые являются содержанием Евангелия и всего христианского учения, – Бог явился в этом мире, чтобы нас привести к себе. Воскресением Христовым смерть побеждена, она отныне становится успением, переходом, возможностью более глубокой и более тесной встречи с Богом. И мы веруем со всей Церковью, что все усопшие верные, умершие во Христе, живут в Нём. Мы живём и усопшие, как и святые, живы. Мы молимся о наших братьях и сёстрах, как сегодня молимся об отце Владимире, чтобы Господь принял его Своей любовью, как принял бы всех от века скончавшихся христиан в Свой свет. Чтобы Он соделал и всех нас сопричастниками Своего нетварного света и Своей Божественной жизни. Начало чему полагается здесь на земле, а придела этому не будет в том Царстве, содержанием которого является любовь и жизнь и свет присносущный. Аминь».